Трава у дома

[assorti-nap]

Название: Трава у дома
Автор: Птица Граф
Размер: мини, 1309 слов
Пейринг/Персонажи: Натс/Сникерс
Категория: такой себе слэш
Жанр: повседневность, ER, космос!АУ
Рейтинг: PG
Краткое содержание: И снится нам не рокот космодрома...
Предупреждения/Примечания: этот граф сломался, несите нового. Всё ещё не имею понятия, кто все эти люди, и всё ещё не бечено

Уставшему мозгу идея вздремнуть прямо на рабочем месте всегда кажется привлекательной, но на деле оборачивается затёкшими мышцами, переклинившей шеей и гудящей головой. Натс не впервые засыпает у себя в кабинете и не впервые сталкивается с последствиями собственного отвратительного выбора, но категорически отказывается учиться на ошибках. Со стоном оторвав голову от столешницы, он проклинает всё на свете и трёт ладонями лицо — кожу слегка царапает пробившаяся щетина. Когда он последний раз брился? Не очень давно, но точно вспомнить не получается. Где-то в логе должна была сохраниться запись…
— И почему, скажи на милость, компьютер говорит мне, что ты всё ещё в лаборатории? — голос Сникерса ввинчивается прямо в мозг, Натс от неожиданности подскакивает на стуле и моментально покрывается мурашками, кажется, даже волосы на затылке у него встают дыбом. Он уверен, что в кабинете больше никого нет, но всё равно машинально оглядывается, только в процессе осознавая, что это шалит его коммуникатор — давно его пора сдать в починку, что это за приколы с громкостью и самопроизвольным приёмом входящих вызовов?.. Рассеянным взглядом окинув стол и процедив сквозь зубы пару непечатных, он принимается перебирать бумаги: переговорщик находится под вчерашним отчётом из лаборатории психотроники.
— А где же ещё мне быть, по-твоему?.. — подкрутив настройки, отзывается Натс, и тут же слышит недовольное фырканье и сопение с той стороны. Ему не приходится даже напрягаться, чтобы представить, какое у Сникерса сейчас выражение лица.
— В два часа ночи по местному времени? Дай подумать… у себя в каюте, например? Или лучше у меня в каюте, это было бы просто идеально. Но никак не на рабочем месте.
Ну вот он и узнал, который час.
— Это чёртово уравнение само себя не решит, без него мы застопороились и… Я оправдываюсь, да?
— Ты оправдываешься.
Натс откидывается на спинку кресла, устало вздыхает. Он потерял счёт времени, потерял чувство реальности и в очередной раз слишком сильно увлёкся. Решение было так близко, издевательски маячило перед самым носом, но никак не давалось в руки, и он загонял сам себя, забывая про сон и еду, собственноручно заколачивая гвоздь за гвоздём в крышку гроба своей эффективности. Корпорации он был нужен здоровым, отдохнувшим и способным приносить деньги.
— Как бы то ни было, бросай свои формулы, — в голосе Сникерса, за всей его воинственностью, явно прочитывается беспокойство, и Натс чувствует лёгкий укол совести. — Жду тебя в главном холле пять минут, а потом начинаю спасательную операцию — поверь мне, ты будешь этому не рад.
— Понял Вас, второй пилот! Приступаю к маневрированию, — бледно улыбнувшись, Натс обрывает связь и засовывает коммуникатор в карман. Времени ему дали с запасом, и ещё примерно полторы минуты он может потратить на бессмысленное залипание в пространство в попытке прийти в себя... а потом хочешь не хочешь, придётся идти. Натс снова бездумно проводит ладонью по колючей щеке. Сникерс от возмущения в обморок грохнется, когда увидит.

В обморок он, к счастью, не падает, и даже не комментирует никак, проглатывая всё, что крутится на языке. Видимо, Натс выглядит примерно так же хреново, как себя чувствует, иначе Сникерс не стал бы сдерживать возмущение. Пусть они давно прояснили, что таким образом он частенько выражает обеспокоенность, притупленное восприятие не дало бы Натсу адекватно среагировать, и взаимного недопонимания было бы не избежать. Вместо едких замечаний Натс получает только демонстративно закаченные глаза и аккуратно всунутый прямо в руку термос. Несколько раз удивлённо моргнув, он сворачивает крышку и вдыхает сногсшибательный запах кофе — Сникерс снова попал в яблочко, это именно то, что нужно… На секунду становится страшно, а в груди снова начинает колоть. Натс сдвигает очки на лоб и сжимает пальцами переносицу; так просто не бывает, сейчас он очнётся у себя в кабинете и поймёт, что это просто сон.
Он так и не научился нормально принимать от других людей заботу о себе.
— Так, давай-ка присядем, пожалуй… — взволнованно хмыкает Сникерс, берёт его за локоть и очень аккуратно отводит к мягким диванчикам возле панорамных окон. Огромные панели из плавленого кварца прозрачны настолько, что кажется, будто их совсем нет, будто космос — вот он, стоит только сделать шаг, как невесомость подхватит и понесёт прочь от станции, прочь от ежедневной кутерьмы.
К Земле.
Она, прекрасная и неповторимая во всём своём великолепии, видна сейчас, как на ладони, а в холле безлюдно и тихо, станция погрузилась в сон, и совсем некому на неё смотреть. Натс в восхищении задерживает дыхание — крутясь, как белка в колесе, он редко находит время просто остановиться и полюбоваться самым красивым зрелищем во Вселенной, разве только Сникерс схватит его за шкирку и притащит сюда… Кстати о Сникерсе.
— У тебя же завтра плановый полёт?.. — неуверенно спрашивает Натс, и тут же слышит прямо над ухом утвердительное мычание. Сникерс кладёт подбородок ему на плечо и довольно вздыхает, когда тот не предпринимает попытки уйти от прикосновения, как это частенько бывало в прошлом. — И почему тогда ты всё ещё не спишь? Столько лекций мне читаешь о необходимости соблюдения распорядка, а сам…
— Я слежу за временем и знаю, сколько мне нужно, чтобы выспаться. В отличие от тебя — ты, док, умник и всё такое, но прости конечно… Кое в чём не очень сообразительный, — Сникерс толкает его носом в затылок и фыркает. — Я хотел увидеться перед отправлением — как-никак, на целую неделю улетаю. Страшно буду скучать.
От необходимости отвечать избавляет термос — Натс вцепляется в него, как в спасательный круг, и пьёт горячий, крепкий кофе мелкими-мелкими глотками, старательно глядя в сторону.
— Да знаю я, знаю, не напрягайся. Ты скорее удавишься, чем скажешь нечто подобное вслух — лучше потом сообщение на комм отправишь, когда мы уже отстыкуемся, и мне будет до тебя не добраться, — Сникерс фыркает снова, выдыхает едва слышный смешок. Он не в обиде, он привык, что умники любят всё усложнять, а Натс — он не просто умник, он на каком-то качественно ином уровне. Иначе стала бы Корпорация так с ним носиться… Стали бы все вокруг так с ним носиться, что боятся даже лишний раз подойти. — Придумай лучше, чего тебе привезти с Земли.
Натс ожидал этого вопроса и знает, как на него ответить — выпаливает, к немалому удивлению Сникерса, почти без раздумий:
— Фисташковое мороженое.

Тишина, до краёв наполненная удивлённым молчанием, почти осязаема. Они так странно друг на друга влияют: Сникерс в присутствии Натса становится как будто немного спокойнее, а Натс наоборот может вытворить какие-то мало объяснимые и плохо сочетающиеся с его образом вещи. Чёртово стремление к равновесию…
— Объяснишь? — наконец, спрашивает Сникерс — тёплый, улыбчивый и до глубины души поражённый.
— Напоминает о доме. Точнее, о матери. Вот и вся история.
Она никогда не могла усидеть на одном месте, любила все оттенки зелёного и иногда по выходным сама готовила мороженое — фисташковое. Возилась с ним часами, превращаясь из вечной егозы в нечто более приземлённое, более домашнее и материальное. Натс в такие моменты боялся лишний раз вздохнуть, чтобы не спугнуть момент.
— Я, Сник, чертовски соскучился.
Натс вздыхает, ставит полупустой термос на подлокотник и массирует виски — гудение в голове начинает постепенно затихать, трансформируясь в неприятную, раздражающую, тупую боль.
— Так может, с нами полетишь?..
— Кто меня отпустит со станции на целую неделю? — Натс ценит попытку, но Сникерс просто не представляет. какую глупость только что сморозил. Да он и сам не согласится отлучиться так надолго всего лишь из-за какой-то тоски по дому — может быть, когда-нибудь попозже, когда его присутствие не будет настолько необходимо…
— Давай я тебя украду? — тут же поступает следующее предложение. — Шаттл большой, уж найдём для тебя местечко…
— А потом Корпорация натравит на тебя кого-нибудь страшного и бородатого, вроде шефа Форреста, ага, — нарисовавшаяся в воображении Натса картинка смешит его до крайности, он пытается сдерживаться, плюёт на это дело, и совсем несолидно хихикает. — Нет, Сник, давай без похищений на этот раз, начальство не оценит. Будет отпуск — тогда и подумаем, а пока хорошо и так.
Недовольный Сникерс отлепляется от него, осторожно, но крепко берёт за плечи и разворачивает к себе лицом. Натс всё ещё веселится, кажется, вполне искренне, но глаза у него совсем неживые, измученные и неприлично красные. Доктору нужно как следует отдохнуть, избавиться от острого приступа ностальгии и завтра со свежими силами вернуться к работе над проектом — такого супер-секретного и такого важного, что от него, наверное, зависит судьба всего человечества.
Признавая поражение, Сникерс вздыхает, притягивает Натса к себе и носом зарывается в его волосы.
— Будет тебе, док, мороженое. Фисташковое. Самое лучшее.