Название: «Сказка» о наложнице Сникке. Четвёртая ночь.
Автор: Tora Tallium
Размер: мини, ~1 840 слов
Пейринг/Персонажи: Сникерс, Натс, Марс, Баунти
Категория: в этой главу джен (с намёками на гет)
Жанр: юмор
Рейтинг: PG
Краткое содержание: одним жарким персидским утром Сникерс просыпается с чувством, что что-то определённо неправильно, и обнаруживает, что уже вечером он станет новой наложницей Султана Ронднуара. Вот только он совершенно не помнит, как оказался девушкой, и без помощи друга Натса Эфенди ему точно не обойтись...
Предупреждения: гендерсвич, весьма условный восточный колорит, никакой достоверности вообще нет и в помине.
Примечание: посвящается Opossum-art
С содержанием первой, второй и третьей ночи можно ознакомиться в моём дневнике или на фикбуке. Да, без них ничего понятно не будет.
читать дальше– Хочу я слышать продолжение, подлец!
Следующим утром её разбудил весьма знакомый голос:
– Сникерс, просыпайся, шайтан тебя побери, у нас мало времени! Сникерс! Сникка Хатун!
Сникка сладко потянулась, поддаваясь настойчивым уговорам. Вечером Рафаэлло она так и не дождалась, задремав на его ложе, но и сейчас его в покоях, по всей видимости, не было.
Склонившись над ней, за плечо её тряс Натс.
– Наконец-то, – выдохнул он, отпуская её, и отошёл на шаг назад. – Вероятно, до отбытия из дворца мы больше не пересечемся, поэтому слушай внимательно. Всё сложилось относительно удачно для того, чтобы покинуть дворец, но это не приближает нас к решению твоей проблемы.
– Да что за спешка-то? – перебила его Сникка, потирая глаза, и села на край кровати. – Я ещё глаз открыть не успела, а ты уже что-то бубнишь.
– Во-первых, в этой спешке ты виноват сам. То есть, сама. Кто вчера поведал Рафаэлло Эфенди слезливую историю о том, что должен покинуть дворец до полудня?
– Ой... – Сникка было потупила взгляд, но тут же вспыхнула. – Почему это виновата? Дирол-паша сказал, что чем больше времени я остаюсь девушкой, тем сложнее будет вернуть всё, как было!
– Да, вот только угадай, что? У нас ничего не готово! Рафаэлло Эфенди вчера имел неосторожность говорить с Марсом-пашой о том, чтобы организовать караван к себе на родину, в котором предполагается отправить и тебя. Как объяснил мне Марс-паша, он просил, чтобы всё было как можно более скромно, но Султан Ронднуар Хан Хазлетлери слышал часть разговора, и настоял на том, что караван отправится только с должным количеством охраны. Это было во-вторых, – в первых солнечных лучах, пробивающихся сквозь цветные витражи в окнах, его сердитое лицо казалось даже милым.
– Я всё равно не понимаю, к чему ты клонишь, – Сникка зевнула.
Натс закатил глаза и обреченно вздохнул.
– К тому, что у нас нет никакого плана, а времени у тебя, чтобы стать обратно мужчиной – всего две недели.
– Как это две недели? – сон сразу как рукой сняло, Сникка подскочила на ноги и подошла к Натсу, тут же отступившему к двери.
– Точнее даже, всего десять дней. Дирол-паша собирался сказать тебе об этом ещё вчера, но Султан спутал нам все карты. У нас нет времени, чтобы найти кого-то, кто сошел бы за Сникерса, и кому, ко всему прочему, мы могли бы доверять; мы не можем рассказать обо всём остальным стражникам, счастье, что Марс-паша вообще поддержал эту авантюру и поверил нашей истории. То есть, придётся ориентироваться по ситуации.
Решать проблемы по мере их поступления всегда было одним из фундаментальных принципов жизни Сникерса. Точнее, позволять другим решать возникающие у него проблемы, так что он зачастую даже не замечал, что они вообще существовали. Вот только обычно их решал Натс, так что услышать от него подобное Сникка никак не ожидала.
В дверь тихо постучали дважды по два раза, Натс встрепенулся и бросил на неё быстрый взгляд.
– Мне пора. Никуда не выходи из покоев Рафаэлло, другого шанса покинуть дворец у нас обоих, кроме каравана, уже не будет.
Он выскользнул за дверь прежде, чем она успела что-либо сказать, так что Сникка лишь упала снова на кровать, только сейчас понимая, что всё это время Натс избегал на неё смотреть.
– Ага. Так значит, почтенный рассказчик, беспечность загнала Сникку Хатун в тупик? И что же она предпримет теперь, чтобы выбраться из дворца Султана?
– Ты правильно понял, но ты неправильно ставишь акценты в истории! Когда не осталось ничего, что она могла бы сделать, ей осталось лишь полагаться на Натса Эфенди.
Если быть по-настоящему честным с самим собой, то Натс так и не мог до конца поверить в то, что Великий Визирь Марс действительно был на их стороне в этой чудовищно запутанной ситуации. Ведь Марс-паша отличался суровым нравом и не верил в джиннов, даром, что Дирол-паша, не понаслышке знакомый с магией, был одним из его немногочисленных друзей.
Мало того, что он им поверил – Натс сам себе бы не поверил, если бы не знал достоверных деталей, – Марс-паша лично ему помогал теперь, когда времени было в обрез, а накал страстей повышался с каждым часом.
– Вы должны покинуть дворец сегодня, – Марс потер переносицу, стоило им переступить порог его покоев. Он избегал как-либо называть Сникерса, и Натс мог в этом его понять. – Если бы не караван, то у вас было бы идеальное прикрытие, но с отрядом стражников шансов сбежать у вас не будет.
– Я уже думал об этом, Марс-паша, и тоже пришёл к выводу, что отправлять Сникку с караваном нельзя. Ни подставное нападение извне, ни побег в ночи, когда стража будет спать, не позволят нам в дальнейшем вернуться во Дворец, а быть разыскиваемым преступником, приговорённым к смертной казни, мне не хочется. И я уверен, что Сникерсу Эфенди тоже.
– Так или иначе, с караваном должна отправиться наложница. И кто, в таком случае, станет заменой? – Марс сильнее нахмурился, облокачиваясь на пустую стену. – Нутелла Хазнедар-уста ведёт строгий учёт в гареме, так что этот вариант однозначно не рассматривается.
– До полудня ещё есть время, – прикинул Натс. – Думаю, я успею найти кого-то не из дворца. Мы со Сникерсом Эфенди уже до конца жизни у Вас в долгу...
– О долге будешь говорить тогда, когда вы вернетесь во дворец на службу. А теперь иди, – Марс-паша махнул рукой, и Натс поспешил покинуть его покои.
Переодевшись, чтобы никто не заподозрил в нём Эфенди, Натс покинул дворец через черный ход, которым пользовались слуги на кухне. Жизнь в столице кипела и бурлила, за последние три дня до Натса дошло столько слухов о проделках джинна, что он начал думать, будто Сникерсу ещё повезло.
Почти сразу Натс вспоминал Сникку и понимал, что вовсе нет. Не повезло.
С одной стороны, в Сникке безоговорочно узнавался Сникерс, стоило пробыть рядом с ней дольше десяти минут. С другой стороны, когда она начинала вести себя, как та уличная танцовщица, Натс забывал, как дышать. Он старался смотреть на неё как можно меньше, поскольку не мог оторвать от неё взгляд. Вспоминая, как она танцевала, он напоминал себе, что это Сникерс, тот самый Сникерс, с которым они знакомы почти с детства, но это почти не помогало.
Натс понятия не имел, что делать с эмоциями и чувствами, которые мешали ему мыслить здраво и логически, и не знал, как ему себя вести, когда они вдвоём сбегут из дворца в поисках джинна, так что он больше не сможет избегать Сникку.
Но сейчас у него были дела поважнее.
Он должен был найти Баунти.
– Здравствуйте сегодня, здравствуйте всегда! Здравствуй, кто угодно, подходи сюда! Персия, Персия – фруктовый рай! Персидские персики, зелёный чай!*
Как Натс и ожидал, Баунти, двоюродная сестра Сникерса, нашлась на базаре. Её смуглое лицо озаряла широкая улыбка, её голос звучал, как сладкая песня, а в её палатке можно было купить почти всё, что вообще было на базаре – от фруктов до ковров.
– Здравствуй, Баунти, – Натс подошёл к ней и поправил капюшон, скрывавший его лицо от посторонних глаз. – Не уделишь мне минутку?
– Разве что только минутку, – она хитро улыбнулась, пропуская его вглубь палатки. – Что-то случилось? Сникерс давно не заходил к нам в гости.
– Ты же в курсе о слухах с последней ярмарки? – Натс понизил голос, мимолётно сравнивая Баунти со Сниккой. У Баунти кожа была чуть смуглее, грудь чуть больше, бёдра чуть округлее – но в общем и целом они были довольно похожи, так что планируемая авантюра имела шансы на успех.
Конечно, если Баунти согласится.
– О джинне? – она тоже перешла на шёпот. – Неужели Сникерс тоже попался на его уловки?
– Я скажу тебе только одно – он предложил Султану двигать шароварами.
– Разрази меня гром! – она удивлённо ахнула, и почти сразу же рассмеялась. – Честно тебе скажу, если бы это не ты говорил, я бы не поверила, хотя это имеет смысл. Но почему ты решил рассказать об этом мне?
– Видишь ли, я знаю, ради чего ты на самом деле держишь эту палатку на рынке, и хочу сказать, что у тебя есть шанс исполнить свою мечту. Ты готова бросить всё прямо сейчас и уехать в чужие земли? Я не могу объяснить всего здесь, но если ты согласна – бери свою чадру, и пойдём.
– Ты не шутишь? – Баунти в миг перестала смеяться, её голубые глаза словно горели, так пристально она вглядывалась в его лицо.
– Я никогда не стал бы тебя обманывать, – Натс покачал головой.
– Мне нужно будет заглянуть домой.
– И что же, Баунти так легко согласилась? Приняла всё на веру, не усомнилась?
– Ах, почтенный прохожий, вот скажи – согласился бы ты, усомнился бы ты, предложи кто тебе все твои мечты?
Натс был предельно лаконичен, когда объяснял суть путешествия в чужие земли. Пока Баунти писала записку для матери, он рассказал, что в чужие земли она поедет, как наложница принца Рафаэлло, что в его стране совсем иные порядки, и весь этот цирк – лишь красивое представление для Султана, и в его дворце с ней будут обращаться, как с гостьей.
Всё это Баунти не волновало.
С самого детства они со Сникерсом мечтали о приключениях, только вот он всё больше грезил о волшебных нимфах, а она хотела повидать мир. И вот теперь Сникерс сам стал волшебной нимфой, а Баунти могла выбраться за пределы Персии.
Пользуясь тем, что лицо её было закрыто, она улыбалась всю дорогу до дворца, с радостью прощаясь со столицей. От её взгляда не укрылось, как Натс нервно оглядывался, ведя её по коридорам дворца, но у неё самой на душе было легко.
На очередном повороте Натс попросил её подождать за углом, так что Баунти наконец удалось рассмотреть узор фрески, которым были украшены стены этой части дворца.
– У вас есть минут двадцать, не больше, – наконец позвал её Натс, пропуская в покои принца Рафаэлло.
На кровати и правда сидел Сникерс – теперь, увидев Сникку Хатун своими собственными глазами, Баунти ни за что в этом не усомнилась бы. Те же голубые глаза с задоными искорками, тот же вздёрнутый нос, то же... всё. С той лишь поправкой, что женское.
– Баунти? – Сникка подскочила на ноги с расширившимися от удивления глазами. – О Аллах, что ты тут делаешь?
Она уже была одета в дорогу, только расшитая золотом чадра лежала на кровати – вполне в духе Сникерса, подумала Баунти.
– А ты не рад меня видеть? Неужели проникся своим положением? – она хитро улыбнулась, снимая свою чадру, и протягивая её Сникке.
Сникка с сомнением посмотрела на черную ткань в своих руках и перевела взгляд на Баунти, нахмурившись.
– Нет, конечно! Но всё-таки, почему ты...
– Тебе нужно искать джинна, поэтому я поеду с караваном вместо тебя, – не теряя времени, Баунти сама подошла к кровати и взяла чадру, предназначавшуюся Сникке.
– Почему?
– Потому что благодаря твоей глупости у меня появился шанс исполнить свою мечту. Не обижайся, дорогой, – Баунти мягко улыбнулась перед тем, как скрыть своё лицо. – Это был мой выбор, и я не отступлюсь от него.
Она подошла к Сникке и помогла ей с одеждой, после чего легко сжала её плечо.
– Не переживай обо мне, лучше смело иди навстречу своим приключениям.
Сникка, казалось, хотела что-то сказать, но Натс заглянул в покои и позвал её. Уже в дверях она обернулась и махнула Баунти рукой, всё ещё растерянная и встревоженная. Баунти не требовалось даже видеть её лицо, чтобы почувствовать, как она себя чувствует.
Ведь и сама она чувствовала себя похоже, но волнение это было приятным.
Путь домой, конечно, был ей после этого заказан, но это Баунти не пугало – впереди её ждал целый новый мир.
– Ты сказал, что я неправильно перебиваю, но я тебя порой не понимаю. Меня не караван интересует, а Сникка Хатун!
– Ты лучше б не перебивал, а слушал, болтун! В тот день весь день все на ушах стояли, судачили и спорили о том лишь каваране. Лишь поздно ночью Сникка с Натсом покинули дворец.
– Но ведь не может быть, чтоб это был конец?